Михаил Задорнов: «Рост цен и тарифов можно остановить...»

Разрыв в доходах между богатыми и бедными увеличивается.

Единая тарифная сетка отменяется.

Цены диктуют монополисты.

Воровство и взяточничество по-прежнему процветают.

Есть ли у правительства стратегические цели?

Известный экономист Михаил Задорнов в нынешней Государственной думе - один из немногих независимых, то есть не примкнувших ни к одной из фракций, депутатов. Это позволяет ему несколько свободнее, чем коллегам, связанным пар-тийной дисциплиной, смотреть на вещи. Тем более что за спиной колоссальный опыт: был Михаил Михайлович и министром финансов, и спецпредставителем президента РФ по связям с международными финансовыми организациями, и специальным советником президента Сбербанка России. Депутатом избирался неоднократно. Ныне Михаил Задорнов в Госдуме - председатель подкомитета по денежно-кредитной политике, валютному регулированию и деятельности Центрального банка РФ. Наш разговор начался с обсуждения бюджета 2005 года. Что сулит он россиянам?

- Все будет зависеть от уровня инфляции. Пенсии в среднем должны увеличиться на 15 процентов. Если вычесть рост цен, а он наверняка составит не менее 10 процентов, то останется всего 5 процентов. Не много. К тому же есть сомнения, что инфляцию удастся удержать в намеченных рамках. Напомню, в минувшем году она составила почти 12 процентов.

Если взять последние пять лет, то очень заметное увеличение пенсий происходило в 2000-2001 годах. Тогда они росли в реальном выражении на 20-25 процентов в год. В последние два-три года правительство избрало другую линию, и теперь реальный рост составляет всего 5-7 процентов, несмотря на то что в пенсионном фонде имеются большие остатки. К примеру, на начало прошлого года они составляли 123 миллиарда рублей. - А что ожидает так называемых бюджетников?

- Рост заработной платы для федеральных бюджетников, опять-таки без учета инфляции, составит 20 процентов. В то же время военнослужащим в этом году вообще не проиндексировано их денежное довольствие. Предусмотрена лишь надбавка за особые условия работы, которая вырастет с 50 до 120 процентов их окладов. Надбавка эта призвана компенсировать теперь уже ставший платным для военнослужащих проезд на общественном транспорте. Кроме того, с нынешнего года им предстоит платить и два налога, от которых ранее они были освобождены: на имущество и на землю. Уверен, что бюджет все-таки придется корректировать, для того чтобы проиндексировать военнослужащим их оклады. Президент уже дал такие поручения, и не только по военнослужащим. Оценить размер дополнительных выплат для различных категорий граждан можно будет только после принятия поправок и законов Государственной думой.

С региональными бюджетниками ситуация иная. По закону о монетизации льгот произошло разграничение полномочий между центром и регионами. Теперь за зарплаты врачам, учителям, работникам культуры отвечают сами области и края. Кроме того, для регионов перестала существовать единая тарифная сетка. Иными словами, каждый регион сам определяет и систему оплаты, и меру ее индексации для своих бюджетников. На федеральном уровне существует лишь одна норма - минимальный размер оплаты труда, который вырос с 1 января с 600 до 720 рублей. С 1 сентября он составит 800 рублей.

- Но ведь известно, что у регионов разные финансовые возможности. Не приведет ли такое решение к тому, что люди за одну и ту же работу будут получать разную зарплату?

- Вообще-то, центр предпринимает усилия по выравниванию доходов регионов. Бюджетная обеспеченность, скажем, Ханты-Мансийского, Ямало-Ненецкого автономных округов, Чукотки - с одной стороны, и тех же Тамбовской, Брянской областей - с другой, несоизмеримы. Но этот разрыв несколько сократили за по-следние три года путем изъятия части доходов у регионов-доноров. И это справедливо, ведь не всем посчастливилось иметь у себя месторождения нефти и газа... Другое дело, что и дотации беднейшим регионам не всегда дают нужный эффект, расслабляют местных руководителей, которые все свои усилия сосредоточивают на выбивании денег из центра, а не на увеличении собственных доходов.

Стратегически же решение переложить все бремя ответственности за зар-платы бюджетникам на плечи губернаторов и региональных законодательных собраний в современных российских условиях я считаю неправильным. За три-пять лет мы рискуем получить ситуацию, когда в соседних губерниях зарплаты тех же врачей, учителей станут разниться в полтора-два раза. Это отнюдь не цементирует страну. Напротив, необходимо самым жестким образом выдерживать общероссийские стандарты по базовому набору медицинских услуг, образованию, особенно школьному. Тем более что нынешние экономические условия позволяют это делать. Действия же правительства и поддерживающей его «Единой России» лишь усугубляют социальное расслоение. Уже очевидно: на территории страны формируются зоны застойной бедности, где невозможно получить достойное образование, качественные медицинские услуги. У молодежи там нет перспектив. То есть бедность будет воспроизводить ту же самую бедность.

- Кстати, сокращается ли разрыв между богатыми и бедными?

- Он не только не сокращается, но и растет. Когда нынешний президент пришел к власти, разница в доходах между наиболее и наименее обеспеченными составляла 13,5 раза. Подчеркну, это по официальным данным. Сейчас разрыв увеличился до 14,5. Такое соотношение неизбежно ведет к росту социального недовольства.

- И все-таки худо-бедно пенсии и зар-платы растут, но тут же повышаются тарифы на все и вся. Как прекратить эту гонку по замкнутому кругу?

- Простых ответов на этот вопрос нет. Но известен ряд условий, которых должны придерживаться правительство и Центральный банк, если хотят снизить рост цен и повысить жизненный уровень населения.

Первое: правительство должно жестко регулировать тарифы естественных монополий. Это энергетики, Газпром и его региональные газосбытовые подразделения, связь и предприятия ЖКХ. Законодательно мы создали правительству такую возможность: теперь оно обязано устанавливать предел повышения тарифов на год для каждой естественной монополии. Регионам рекомендовано делать то же самое для предприятий ЖКХ.

Что же происходит на практике?

В прошлом году предел повышения тарифов на газ для населения составлял 20 процентов, а в нынешнем увеличен до 23 процентов. При том что реализация газа внутри страны уже года полтора для Газпрома прибыльна, несмотря на всю неэффективность этой компании, непрозрачность ее финансовых потоков и постоянный рост внутренних издержек. Разумеется, трудно ожидать, когда вы индексируете тариф на газ больше, чем в прошлом году, что инфляция будет снижаться. Точно такие же примеры можно привести еще по целому ряду отраслей.

Второе - это жесткая и активная антимонопольная политика. Ни для кого не секрет, что рынок большинства наших ценоемких товаров, таких как бензин, дизельное топливо, зерно, лекарства, монополизирован. Страна поделена между нефтяными и иными компаниями, и очевиден сговор, когда они в согласованном порядке поднимают цены. Обязанность государства - бороться с этим и защищать интересы потребителя.

Непоследовательно в минувшем году вел себя и Центральный банк: вначале укреплял рубль, потом стал обесценивать. Люди, которые в начале года продавали доллары и покупали рубли, делали рублевые вклады, оказались дезориентированы. Плюс еще банковский кризис, когда население на какое-то время утратило доверие к рублю.

Результат известен: в минувшем году впервые за последние пять лет не произошло снижения темпов роста цен. Это тревожный сигнал. В таких условиях на серьезные долгосрочные проекты решаются немногие: невозможно просчитать рентабельность.

Главная же проблема вот в чем: ни люди бизнеса, ни экономисты, ни политики, не говоря уже о простых людях, не могут понять, что правительство будет делать завтра, через год, через два года. Каковы его стратегические цели и существуют ли они в принципе? Решения принимаются, отменяются...

- Одним из примеров такой политики могла бы послужить пенсионная реформа. Что вы думаете о ее перспективах?

- Отношусь к числу тех людей, которые с самого начала не верили в конструкцию пенсионной реформы, предложенной правительством. Система может быть либо государственной, либо опирающейся на негосударственные пенсионные фонды. У нас же попытались совместить и то и другое, при том что деньги фактически все равно остаются у государства, а возможности граждан распоряжаться собственными пенсионными накоплениями минимальны. Ныне из накопительной схемы исключены активно работающие люди с 1953 по 1967 год рождения. Это еще больше подорвало доверие к реформе и самих граждан, и негосударственных пенсионных фондов. Это печально, потому что ситуация будет лишь обостряться. Сейчас у нас примерно 74 миллиона работающих и около 36 миллионов пенсионеров. То есть соотношение два к одному.

После 2007 года по демографическим причинам это соотношение будет ухудшаться. А ведь пенсионная реформа призвана сгладить ситуацию и обеспечить так называемые длинные деньги. Это как раз такие средства, которые можно вкладывать в долгосрочные проекты, чего ныне остро не хватает российской экономике. К сожалению, пенсионная реформа в том виде, как она проводится, не решает ни первой, ни второй задачи.

- Итак, пенсионная реформа забуксовала, административная пока ощутимых для людей результатов не дала, армейская непозволительно затягивается. Монетизация льгот проведена так, что вызвала социальные волнения. Сам собой напрашивается вывод о неэффективности государственного аппарата. Между тем ряды чиновников продолжают расти, на их льготы и привилегии никто не покушается. Зарплаты их регулярно повышают, пенсии назначают на особых условиях. Справедливо ли это?

- Для существующей политической системы это вполне логично. Ее опорой как раз и является бюрократия. Ее высшие слои получают какую-то часть доходов от экспорта природных ресурсов, давления на крупный и средний бизнес, далее по цепочке - взятки за предоставление каких-либо разрешений, лицензий, заказов, земельных участков. Фонд «Индем» пытался просчитать величину так называемой бюрократической ренты: получилось что-то около 36 миллиардов долларов. Это треть всех налоговых поступлений федерального бюджета. Не берусь судить, насколько точна цифра. Коррупция сегодня не ниже, чем при Ельцине, - это точно. Правда, бюджет с введением казначейства разворовывать стало труднее, зато процветают взятки. И это естественно, ведь коррупция - родное дитя закрытости, отсутствия политической конкуренции. Без влиятельного парламента и Совета Федерации, без наличия в стране сильных конкурирующих партий, без действительно свободной прессы нам коррупцию не победить. К сожалению, сегодняшние решения власти не являются предметом серьезных дискуссий, а принимаются «под ковром», в тиши кабинетов.

- Без серьезной, внятной и сильной оппозиции любая власть просто обречена деградировать. Вы считаете, что в России такой оппозиции сегодня нет. Когда и при каких условиях она может появиться?

- Условие одно: в обществе должен созреть определенный запрос. Если людей почти все устраивает - ну там поворчат на кухне и ладно - или они заведомо не хотят с властью конфликтовать, то ситуация будет оставаться неизменной. Необходим внятный запрос населения на изменение политики. Я думаю, он постепенно созреет.

Автор: Виктор Кирюшин