Молокане

Много детей – много радостей
Из журнала Сельская Новь № 6, июнь 2007 г.

На Ставрополье есть села, которым не грозит вымирание. В них демографическую проблему решают семьи молокан.Когда-то они вынуждены были покинуть Россию из-за гонений на веру и переселиться в Турцию. Полвека назад вернулись на родину предков, привезя с собой и свой уклад жизни, который мало чем отличался от традиционного быта русского крестьянства. Молокане оказались наиболее приспособленными к рыночным условиям. Они не просто выживают, но и активно рожают детей, создают крепкие, зажиточные семьи.

Одни рожают, другие ожидают

Глава администрации Каменнобалковского сельского совета Виктор Петренко смотрит в будущее с оптимизмом. На нынешний год он заказал в районном загсе больше бланков свидетельств о рождении, чем обычно. Уверен, что все они будут использованы, так как объявленные государством меры по поддержке рождаемости находят отклик у жителей Каменной Балки. Прошлый рекорд — 22 ребенка — в этом году обязательно будет превзойден. Потом, немного подумав, глава уточнил, что за другие села Благодарненского района он не ручается.

— А у нас треть населения — молокане, они и без стимулов рожали. А теперь уж и подавно постараются.Как пояснила мне потом специалист сельской администрации Светлана Позднякова, из 22 ребятишек, родившихся в прошлом году, только трое появились на свет в семьях, не исповедующих молоканскую веру. Есть, конечно, многодетные семьи и среди коренного населения, которое молокане называют русским. Например, у местного батюшки Сергея Копейко трое детей. У доярки сельхозпредприятия «Каменнобалковское» Татьяны Костиной — пятеро. У работника администрации Татьяны Анюточкиной — трое.

Но вот какая выяснилась деталь. У Костиной муж умер, и она одна тянет семью. У Анюточкиных тоже беда: муж попал в автомобильную аварию и стал инвалидом. Может, и случайно, но многодетность в глазах коренного населения ассоциируется едва ли не с бедностью, о чем не преминули заявить мне женщины, с которыми беседовал в администрации. Они боятся рожать: опасаются, что не смогут обеспечить материальное благополучие своим детям. Даже в сельском обществе сегодня ощутимо серьезное расслоение. Кто-то может себе позволить и хороший автомобиль, и полный набор бытовых приборов, компьютеры, цифровые фотоаппараты. А кто-то видит эти блага цивилизации только по телевизору или в чужом доме, ощущая свою ущербность.

— Да не верим мы государству, сколько раз оно нас обманывало. Детское пособие проблему не решает, ну а насчет материнского капитала надо еще посмотреть. Через три года ведь обещан. К тому времени Путин уйдет, а что у нового президента будет на уме — не известно.
— А как же молокане? Они не боятся нищету плодить?
— То ж молокане! У них свои устои, нам не понятные. Да и нищеты у них нет, потому что мужики все добытные.

Так Богу угодно

Пошел я воочию посмотреть на добытных мужиков и многодетных мамаш. Найти их в Каменной Балке и входящем в муниципальное образование поселке Каменка, где в основном и осели молокане, не проблема. Например, у Самарина Григория тринадцать детей, у Самарина Степана — семь, у Черникова Алексея — десять, у Смирнова Ивана — девять, у Павла Черемисина — шестеро, у братьев Коноваловых — по пять. И что интересно, практически все главы молоканских семейств — фермеры.

Несмотря на то что предприятие «Каменнобалковское» считается одним из лучших в районе, молокане, как только появилась возможность, вышли из него. Как сказал мне авторитетный в молоканской общине Иван Васильевич Черемисин: «Чтоб хорошо жить, надо хорошо работать, но на себя, а не на дядю, тогда и детей можно себе позволить, они не обузой будут, а помощниками».

Вместе с Иваном Васильевичем мы зашли в гости к Андрею Васильевичу и Ольге Николаевне Коноваловым. У них пятеро детей. Андрей Васильевич — фермер, имеет 67 гектаров земли, что по ставропольским меркам совсем не много. Но ее вполне хватает, чтобы жить в достатке, хотя и не шиковать. Но молокане и не стремятся к чрезмерному богатству. Куда почетнее иметь много детей.

— Это же хорошо, когда ты даешь человеку жизнь, — говорит Ольга Николаевна. — Чем больше детей на свет произвел, тем угоднее Богу.

Поэтому мораль молоканской общины нацелена прежде всего на создание крепкой многодетной семьи. Аборты считаются тяжелейшим грехом. Запрещены и разводы.

— А если молодые разлюбят друг друга? Может же быть такое, что не разобрались по молодости, а потом поняли, что разные они люди?
— В этом и грех, — пояснил Иван Васильевич. — Куда ж они смотрели, когда встречались, почему наукой родительской пренебрегли? А кто прелюбодеянием займется, будет изгнан из общины и прощения ему не видать.

Иван Васильевич не стал скрывать, что в семье не без урода, были случаи разводов, измен среди молокан. Но они после таких поступков уезжают в города и живут, как большинство современных людей. В общине им стыдно...

Признаться, перед тем как отправиться в гости, я поинтересовался сторонним мнением о молоканских устоях, попытав на этот счет главу села Виктора Петренко. Он подтвердил, что семейные ценности у молокан чрезвычайно крепки. Хотя признал, что молодые молокане все же поддаются влиянию окружающей среды: и на дискотеки ходят, и водочкой балуются. Но как только женятся — сразу остепеняются.

— А как бороду отрастит, то совсем не опасен, — пошутил глава, а потом серьезно добавил, что с непьющими и некурящими да к тому же трудолюбивыми мужиками ему как представителю местной власти иметь дело нравится....

Незаметно за беседой подошло время обеда, как раз вернулись из школы дети Коноваловых. Сели в сторонке на лавке. Ребята с интересом прислушивались к нашему разговору, но не вмешивались и на вопросы отвечали тихо, застенчиво.

— У нас не принято, чтоб младшие в разговор старших встревали, — пояснил Андрей Васильевич, — а так они у меня шустрые.
— А вы таким образом не ущемляете их свободы, не подавляете личность?
— А что же им все позволять? Я думаю, это тоже неправильно. Пока он поперек лавки помещается, его и попороть можно, только на пользу будет. — Это чтоб к нему потом репяхи не приставали, — добавил Иван Васильевич.

Как пояснил Черемисин, «репяхи» — это всякие мирские соблазны: выпивка, курение, бесстыдные передачи по телевизору — все, что вредит человеческой нравственности.

У некоторых молокан и телевизоров нет, чтобы не подвергаться греховному соблазну. Но у Коноваловых «ящик» есть — надо же быть в курсе событий. Но что попало не смотрят, следят, чтоб и дети к гадости не приобщались. Есть в семье и компьютер. На нем Андрей Васильевич ведет фермерскую бухгалтерию. Дети к компьютеру допускаются. Должны же они знать технику, без которой в современной жизни не обойтись.

Когда сели обедать, Иван Васильевич прочитал «Отче наш». Все как у православных, только не крестились. Начали обед с чая. Только после того, как выпили по два-три стакана, приступили к первому и второму блюдам.

— А картошку Коля приготовил, пока мы молоком и сметаной на рынке торговали, — похвалилась Ольга Николаевна. — Он у нас хорошо стряпает.

Все дети Коноваловых приучены к труду. Девочки доят коров, убирают за животными. Мальчишки отлично разбираются в технике, ремонтируют тракторы и комбайны не хуже взрослых. Говорят, что будут фермерами, как и отец.

Куда ж нам плыть?

Возвращаюсь из гостей, размышляю. Кому-то и нынешней материальной поддержки государства мало для продолжения рода, а кто-то плодится и размножается без всяких стимулов, потому что так Богу угодно и предками заповедано.

Свобода воли и выбора — это, конечно, хорошо, демократично. Но только вот мы, современные и не шибко верующие в Бога, почему-то вымираем, а придерживающиеся старых устоев люди не только обеспечивают продолжение своего рода, но и растят работящих, нравственных потомков, живут в достатке. Может, все дело в религии? К молоканам, как к отколовшимся от традиционного православия, отношение чаще всего настороженное. Да и в быту они сильно отличаются от соседей, а это у нас не любят. Но вряд ли так важно различие в обрядах, если заповеди одни и те же. И разве семейные устои молокан это не те же семейные ценности русского православного крестьянства?

Автор: Сергей Иващенко