Кто такой благотворитель?

Спешите делать добрые дела

Ольга весьма странный человек. Узнала, что одна весьма энергичная особа провернула квартирную аферу с молодым человеком вдвое ее младше, да еще и умственно отсталым — вмешалась. Нашла хорошего адвоката, оплатила его услуги — после множества судов молодой человек все-таки вернулся в свою квартиру, а его так называемая жена отправилась в весьма отдаленные места отбывать срок. Казалось бы, сделала хорошее дело, успокойся и забудь. Так ведь не забыла.

Лет, наверное, десять с тех пор прошло, а Ольга до сих пор в курсе всех дел своего подопечного, то и дело ему напоминает: "Ты, прежде чем что-то сделать, позвони мне, посоветуйся". Вот он и звонит ей, а Ольга подсказывает, что купить к празднику и что пора уже новые ботинки покупать. И не только посоветует, но еще и за руку возьмет и отведет, поможет подобрать размер, фасон и т.д. Что это? Порыв души, растянувшийся на десять лет? Ей ведь за это никто даже "спасибо" не сказал. А "подшефный" вряд ли осознает, что отрывает свою знакомую от семейных дел и кучи других проблем, которые тоже требуют своего решения. Ведь у Ольги семья, сын, напряженная работа.

А что получают десятки доноров, которые уже много лет сдают свою кровь для тяжелобольных детей, проходящих лечение в Российской детской клинической больнице? Ни они детей, которым перелили компоненты их крови, ни дети своих доноров в глаза не видят и вряд ли когда-нибудь увидят. И тем не менее десятки молодых и не очень людей регулярно сдают свою кровь для тяжелобольных ребятишек. Одна девушка, правда, как-то призналась в порыве откровенности: "Я почему в доноры пошла? Полезно это для здоровья, кровь постоянно обновлять". Вот такая попалась "эгоистичная" особа. О себе, а не о больных детях думает.

Все это разные лица одного явления, которое в советские годы основательно подзабылось. Называется оно благотворительностью. Ежедневно творят благие дела миллионы людей. Для кого-то это разовая акция — просто откликнулся на чужую беду, катастрофу и перевел деньги на указанный счет, для кого-то (их намного меньше) — повседневная реальность. Изо дня в день помогать пусть всего-навсего одному человеку намного труднее. Взять ту же Ольгу. Откликнулась она на чужую беду, помогла, а потом поняла: пропадет без поддержки и опоры этот человек, и стала ему поддержкой и опорой. А кто-то сделал благотворительность своей профессией. Работает в благотворительных организациях, фондах или становится волонтером. Таких людей не так уж мало, как может показаться на первый взгляд. Но могло бы быть намного больше, если бы не опасения попасться на удочку мошенников и элементарное незнание, куда и как можно приложить свои силы и умения.

Кто такой благотворитель?

Почему-то считается, что благотворительную помощь оказывают исключительно богатые люди. Вроде бы таким образом они "замаливают" грехи, ведь праведным путем кучу денег не заработаешь. Насчет праведных-неправедных путей — это еще бабушка надвое сказала. Но факт остается фактом: в общественном сознании благотворительная деятельность связывается почему-то исключительно с именами, скажем так, олигархов.

Это не так. Среди благотворителей много представителей среднего класса. Мой знакомый, зарабатывающий не Бог весть какие деньги, да еще обремененный семьей, тем не менее находит время, чтобы заниматься с детьми из социального приюта рисованием. Он же постоянно покупает для них билеты в театр. Зачем? "Я хочу жить в стабильной стране, мне не нужны бунты и революции, я хочу свое дело передать детям и внукам. И вообще, чем больше в стране благополучных людей, тем легче и безопасней в ней жить", — вот примерный его ответ на подобные вопросы.

Так что далеко не всегда благотворители помогают деньгами. Материальная помощь — это только один из видов благотворительности, причем тот, который находится всегда на виду. Никто не спорит, можно и нужно собирать деньги на операцию или дорогие лекарства больному ребенку. Но благотворительность — это не только и не столько деньги. Помогать и творить благо могут люди и с низким уровнем доходов. Они могут делиться своими знаниями, опытом. Можно безвозмездно сдавать кровь, как это делают добровольцы Российской детской клинической больницы, можно, как это происходит в организованной "Московским комсомольцем" акции помощи людям, оказавшимся в сложной жизненной ситуации, просто предоставить для развоза новогодних подарков свой автомобиль или прийти к детям, ожидающим трансплантации почки, в образе Деда Мороза и Снегурочки и устроить яркое представление с клоунами, раздачей подарков и веселой кутерьмой. А можно просто дежурить у кровати неизлечимо ребенка и облегчать его страдания. В конце концов обеспечить тяжело больного дорогостоящими лекарствами может и государство. Но поддержать его и просто подержать за руку, когда ему больно и страшно — такое под силу только нам, людям.

И еще одно замечание. Ну почему мы так неприязненно относимся к известным людям, которые открывают благотворительные фонды или участвуют в благотворительных акциях? Почему мы считаем, что таким способом они рекламируют себя? Возможно, их участие в благотворительности в какой-то мере и пиар-ход, но от этого ведь выигрывают не только известные персоны. От этого прежде всего выигрывают те, кому адресована помощь. Известный человек привлекает внимание всего общества к определенной проблеме и добивается, чтобы государство сделало шаг навстречу. И только за это можно и нужно сказать ему "спасибо".

Зачем нужны благотворительные фонды

Тема благотворительных фондов уже набила оскомину. Сколько раз приходилось слышать: "Я бы пожертвовал деньги, но как узнать, что это не очередная афера? А вдруг это не фонд, а "прачечная", где деньги отмывают?" Ответ на этот вопрос известен. По закону все благотворительные фонды и организации обязаны публиковать отчеты о своей деятельности хотя бы раз в год. Серьезные фонды делают это гораздо чаще. Финансовая документация любого честного фонда абсолютно прозрачна и открыта. Так что проверить, на что именно потрачены пожертвованные вами средства, не составляет труда. Было бы только желание полистать соответствующие документы и поговорить с теми, кто помощь получал.

Но благотворительные фонды существуют не только для того, чтобы раздавать деньги, закупать одежду, оборудование и лекарства. Да, опять речь идет о том, что благотворительность не ограничивается лишь раздачей "подарков". Благотворительные фонды и организации осуществляют помимо всего прочего и долгосрочные программы помощи, скажем, бывшим наркоманам. Ведь отказаться от наркотиков мало — надо поменять еще и круг общения, образ жизни. Важно не сорваться при первых же трудностях. Бывшим алкоголикам и наркоманам нужна психологическая поддержка, нужны люди, которые могут обучить определенным трудовым навыкам, помочь найти свое место в жизни. Этим ни коммерсанты, ни государство, увы, не занимаются. Муторное это и неблагодарное дело — помогать "отбросам" общества. Вот и подключаются к решению таких проблем благотворительные организации и фонды. Они проводят программу "снижения вреда" (грубо говоря, отказ от иглы, переход на таблетки) для наркоманов, организуют психологическую реабилитацию бывших алкоголиков и наркоманов, открывают своеобразные курсы по социализации выпускников детских домов и школ-интернатов, помогают усыновителям преодолеть трудности, возникающие при воспитании бывшего детдомовца, и т.д. и т.п.

Совсем свежий пример. В Москве недавно открылась школа для детей с сочетанными пороками развития. Вот скажите, чему можно научить ребенка, который ест только тщательно протертую пищу, а окружающий его мир видит очень и очень расплывчато? Или глубоко умственно отсталого ребенка, который к тому же еще и не передвигается без посторонней помощи? Так что ни читать, ни писать в этой школе не учат. Детей учат самостоятельно есть, осваивать самые простые движения, общаться с окружающими их людьми, причем даже не словами — мимикой, жестами. Родители этих детей получают необходимую психологическую поддержку, их тоже учат — радоваться первым шагам своего ребенка, его самым маленьким успехам, радоваться не только за ребенка, но и вместе с ребенком. Причем у каждого ребенка индивидуальная программа реабилитации, с каждым занимаются и педагоги, и реабилитологи, и, скажем, логопеды или сурдопедагоги. Иначе результата не будет.

Ясное дело, родители детей-инвалидов за такую помощь не платят ни копейки. Средства идут от частных лиц, коммерческих организаций, за счет грантов. А теперь ответьте на вопрос: врач, социальный работник, педагог должны на какие-то деньги питаться, одеваться, кормить не только себя, но и свои семьи? Значит, специалистам надо платить зарплату. А помещение для занятий нужно? А бензин, чтобы привезти продукты для обеда? Платить за свет, электричество, отопление тоже надо. Вот и получается, что без административных расходов деятельность организации невозможна. Человек со стороны почему-то думает, что статья "административные расходы" — это исключительно бешеные заработки секретаря и бухгалтера. Нет, господа, это и аренда помещения, и транспорт, и зарплата порой уникальных специалистов, которых нет ни в одной государственной клинике.

По уставу на эти расходы благотворительная организация может потратить не более 20% от получаемых ею средств. Но если взносы целевые — они в полном объеме идут на заявленные цели. Поэтому если вы жертвуете некую сумму на лекарства, она целиком будет потрачена на лекарства. Убедиться в том, что деньги ушли по назначению, как мы уже говорили, довольно просто. Узнайте координаты человека или учреждения, которому предназначена помощь. Позвоните и узнайте, что получено и в каком объеме. Одним словом, все зависит от эффективности действий фонда или организации. Опять-таки все это можно проследить и отследить — было бы желание.

И еще один критерий, по которому можно судить о серьезности намерений благотворителя. Эффективней всего работают организации, которые не раздают всем серьгам по серьгам, а создают условия для развития тех, кому предназначена помощь. Грубо говоря, можно платить инвалиду дополнительную пенсию, а можно обучить его профессии или дать деньги на открытие своего предприятия, обеспечить его соответствующей инфраструктурой — подъемником, специальным транспортом, оборудовать его рабочее место и т.д.

Можно раздавать подарки детдомовцам, закармливать их тортами, а можно создать приют для несовершеннолетних мам и обучать их профессии, устраивать на работу, помогать им в уходе за ребенком. Можно прочитать зубодробительную лекцию о вреде наркомании, а можно оплачивать труд людей, которые работают с трудными подростками. Вариантов оказания благотворительной помощи множество, выбор всегда делает тот, кто жертвует деньги. И если дело поставлено на профессиональную основу, то нуждающийся получает не только материальную помощь, но и приобретает умения и навыки, которые помогают ему справляться со своими проблемами.

И, кстати, все, что теперь кажется таким обычным — реабилитационные центры, социальные приюты, службы помощи бездомным, наркоманам и алкоголикам — ввели в наш обиход именно негосударственные благотворительные организации. Адресная помощь, первые социальные работники и социальные педагоги тоже появились отнюдь не благодаря государству. Государство только взяло на вооружение методики, которые до него уже опробовали и обкатали благотворительные фонды и организации. И правильно сделало. Потому что у благотворителей нет такого масштаба, да и располагают они довольно ограниченными ресурсами. Но именно благотворители учат государство за статистическими единицами видеть горе и нужды отдельного человека.

Помощь, а не раздача денег

И, наконец, пара слов о самой помощи. Не в обиду будь сказано, но отдать деньги на благое дело — проще всего. Большинство населения почему-то до сих пор представляет себе благотворительность как раздачу гуманитарной помощи. И, по иронии судьбы, больше всего нареканий у общественности вызывают как раз те, кто этой самой раздачей занимается. Такая помощь нужна и необходима. Землетрясение, наводнение, теракт — и одновременно тысячи людей оказываются без крыши над головой и лишаются самого дорогого — детей, жен, мужей, матерей. На такого рода помощь общество не скупится. Правда, отреагировав на беду, мы о ней забываем и возвращаемся к обычным хлопотам и заботам.

Но в России исторически так получилось, что благотворительную помощь оказывали не только во время катастроф и стихийных бедствий. Купцы и промышленники дарили свои коллекции картин, жертвовали деньги на музеи и строили приюты и больницы для бедных. Опыт показывает: только дорогостоящими лекарствами тяжелые недуги не победить. Нужна пропаганда здорового образа жизни, нужна аппаратура, которая может диагностировать болезнь на ранней стадии, соответствующие условия для выхаживания трудных больных и многое другое.

И это гораздо сложнее. Надо искать тех, кто знает, как ухаживать за неизлечимо больными, какие слова и когда им говорить, как поддержать родственников в трагические минуты ухода из жизни близкого человека. Легче, конечно, прочитать скучную лекцию о вреде курения, чем организовать умную антиникотиновую кампанию, добиться того, чтобы хотя бы один подросток вместо того, чтобы вечерком в компании распивать пиво, вышел бы погонять футбольный мяч. Эффективность благотворительности измеряется отнюдь не в рублях, количестве полученных лекарств и потраченных на раздачу помощи человеко-часах. Чтобы оценить эффективность помощи, надо прежде всего ответить на вопрос "как?". Как социализировать выпускников школ-интернатов, как сделать так, чтобы они не пополнили ряды бомжей или уголовников? Как добиться снижения наркомании и распространения ВИЧ-инфекции? Одним словом, эффективная благотворительная организация сначала определяет, какими путями достичь желанной цели, а потом уж объявляет сбор пожертвований.

При этом совершенно не важно, сколько людей будет охвачено этим видом помощи. Истинная благотворительность не оказывается в глобальных масштабах. Ценность ее в том, что она умеет дойти до конкретного человека. И совсем не обязательно спасать целое государство от набега саранчи, можно просто приютить бездомного котенка или пожертвовать несколько рублей на приют для бездомных собак. И если хоть одному живому существу стало легче и веселее жить — считайте, что время, силы и деньги потрачены не напрасно.

Автор: Светлана Любошиц