Камешковские ткачихи

Незнатные ткачихи

В настоящем тупике оказались работницы ткацкой фабрики поселка имени знаменитого пролетарского писателя.

Больше 400 ткачих прядильно-ткацкой фабрики ОАО «Ткачество» — единственного градообразующего предприятия поселка имени Горького Камешковского района Владимирской области — оказались выброшенными за ворота предприятия. По поселку поползли слухи, что рабочие места когда-то знатных ткачих-многостаночниц займут швеи-мотористки из Вьетнама. Но вьетнамцы не торопятся возрождать славные традиции камешковского ткачества.

КАМЕШКОВО БЕЗ «БОИНГОВ»

Камешковский район значился в схеме советского Госплана как «текстильный куст». Главная специализация местных текстильных фабрик, ведущих историю с XIX, а то и с XVIII века, — ткачество. Ткачихи-многостаночницы в советские времена зарабатывали здесь не только неплохие деньги, но и большие награды. Таких называли знатными. Самые знатные ткачихи из Владимирской области даже представляли ее в Верховном Совете СССР, а на фотографиях в «Правде» оказывались рядом с Валентиной Терешковой. В годы приватизации в «текстильном кусте» произошел передел собственности, сокращение работников, закрытие предприятий. А нынешний кризис ударил по ткацкому производству еще раз.

Район этот — один из самых бедных и заброшенных в области. Ландшафты разнообразием не поражают. Все поселки района в миниатюре повторяют райцентр Камешково: в середине — огромная, едва ли не екатерининских времен текстильная фабрика, к которой прилепились местная администрация, магазин, погребальная контора и Дом культуры. Обширные и малонаселенные просторы несколько лет назад навели областную администрацию на мысль соорудить на территории района транспортный аэродром международного класса. Идею пробивали почему-то совместно с... итальянцами. Зачем? Ведь всего в ста километрах, в Иванове, простаивал без дела гражданский аэропорт со статусом международного. Совершенно фантастические планы строительства многокилометровой посадочной полосы, логистического центра, таможенного терминала, которые обсуждались на многочисленных конференциях с участием переводчиков-синхронистов, теперь вспоминаются как театр абсурда. Многотонные «боинги» так и не бороздят просторы камешковского воздушного пространства. А вот ткацкие производства продолжают закрываться.

НА БИРЖУ ТРУДА НА ТАКСИ

Поселок имени Горького сегодня представляет собой почти мистическое зрелище. Пугает даже не безлюдье. Не сразу, но начинаешь осознавать: на улицах ни одной собаки или кошки.

— Домашних-то мы на улицу не выпускаем, — рассказывали бывшие ткачихи, — сразу куда-то пропадают. О том, что на бывшей ткацкой фабрике имени Володарского когда-то кипела жизнь, свидетельствует широченная 15-километровая асфальтовая дорога, выводящая на трассу Ковров — Камешково. Теперь это вдрызг разбитое шоссе, по нему пять раз в сутки пробираются рейсовые автобусы, маршруты которых считаются абсолютно нерентабельными. В центр поселка, прямо к бывшей «Володарке», ведет центральная улица Шоссейная.

Остывшая заводская труба возвышается над поселком и видна на 15 верст окрест, как церковная колокольня. Через щели в фабричном заборе можно разглядеть развороченные оконные рамы, из которых с предприятия с помощью пожарной команды вывозят ткацкие станки.

— Что, встал завод? — спрашиваю у случайной прохожей.

— Встал, и видать, крепко встал! Рядом — здание поселковой администрации, построенное почему-то в стиле готического замка, и черный остов монумента революционерам, павшим за свободу и процветание местных ткачих. На фабрику не пропускают: «Не велено». По обледеневшим проулкам снуют исключительно женщины, похожие друг на друга и походкой, и сутуловатой осанкой. Маршрут один: дом — сельмаг. У всех в руках авоськи с типичным продуктовым набором — пакетом молока и пачкой крупы.

— А где мужики? — спрашиваю.

— Известно где — в Москве на заработках.

На автобусной остановке очередь. — В службу занятости в Камешково едем отмечаться, не то с пособия снимут.

Автобус опаздывает. Четыре гражданки впихиваются в такси.

— А у нас если вчетвером, то на такси немногим дороже, чем на автобусе, — поясняют безработные. — Пока на автобусе до райцентра доберешься, он полрайона объедет.

В поселковой администрации со стен сыплется штукатурка.

— Ничего не скажу! — сразу осаждает председательша Елена Воронкова, на столе которой, как и положено, компьютер и пара телефонных аппаратов. — Потому как и сама ничего не знаю. С фабрики на мои звонки не отвечают. У нас рядом и в поселке Красино фабрика разрушена, и в деревне Сергеихе 100 человек уволены!

ВОРОВАТЬ НЕЧЕГО

Половина жителей поселка не платит за коммунальные услуги. — А чем платить? — поясняют бывшие ткачихи. — Даже пособие по безработице выплачивают частями. А выбить жилищную субсидию — немыслимое дело. Больше денег истратишь, пока за справками ездишь. Работодатели до сих пор так и не погасили долги перед работниками, уволенными с фабрики.

— Выгоняли нас, знаете, как? Говорили: пишите заявление по соглашению сторон, а не то за трудовой книжкой в Иваново поедете, к владельцам предприятия. В результате остались даже без выходного пособия.

— О том, что сюда вьетнамцев понавезут, не верьте, — замахал руками глава камешковской райадминистрации Владимир Сомов. — Возможно, только руководство вьетнамское будет. Приходили они ко мне, рассказывали, что собираются здесь джинсовые костюмы шить, только давно это было. Похоже, что и сам Сомов не очень-то верит, что увидит вьетнамцев еще раз. Итальянцы к Сомову тоже приходили. Много тогда шампанского было выпито.

— Безработица у нас по району высокая — вот что плохо, — признал Сомов. — Пока почти все уволенные с «Володарки» стоят на бирже.

В камешковской райадминистрации признаются:

— Похоже, что и сами вьетнамские предприниматели, прикупившие «Володарку», не знают, что с ней делать. Так и стоит она как бесхозная. Ведь в конце концов могут и растащить ее по кирпичику.

А в районной прокуратуре не нарадуются на высокую сознательность жителей:

— Преступность даже снизилась воровать стали меньше! Везде воруют, а у нас нет!

Но радужные статистические сводки можно трактовать и по-другому: украсть, даже по мелочи, в поселке стало сложнее — все сидят по домам. «Был, правда, один курьезный случай, — припомнил прокурор Андрей Антонов, — народный избранник ограбил собственного избирателя на 100 рублей».

Что поделаешь, район маленький, масштабы и замыслы преступлений тоже.

ТУПИКОВАЯ ДОРОГА

— А много ли жалоб на произвол владельцев фабрики?

— А какой произвол? Продал человек свою собственность — разве это нарушение закона?

Однако, по словам прокурора, жалобы все же есть.

— Но люди жалуются не на то, что остались без работы, а на то, что им в будущем предлагают стать швеями, а не ткачихами! Тем, кому за пятьдесят, переучиться ведь будет практически невозможно. Да и кто из работодателей возьмет на работу женщин предпенсионного возраста?

— Мне по ночам только эти ткацкие станки и снятся, как я бегаю от одного к другому, распутываю нити, — расплакалась одна из потерявших работу пожилых ткачих. — Я ведь здесь родилась, и мать моя, и бабушка — все работали на этой фабрике. И всем им по ночам эти станки проклятущие снились. И вот жизнь прошла — зачем, для чего?

— Мы потеряли все! — сетовали жительницы поселка. — И стабильную работу, и возможность спокойно доработать до пенсии. Кому мы теперь нужны?

Дорога к поселку имени Горького тупиковая. Кроме местных жителей, по ней никто не ездит, а потому даже выходить на трассу с бидоном лесных ягод или лукошком грибов бессмысленно.

В отличие от самих горьковчан, в департаменте внешних экономических связей областной администрации на будущее поселка смотрят с оптимизмом.

— Здесь откроется фабрика по пошиву готовой одежды, — надеются чиновники. — Старые ткацкие станки заменит современное швейное оборудование. Вместо 400 рабочих мест откроется 1500! Ткачих переучат, и поселок, поверьте, еще как расцветет! Впрочем, примерно с таким же пафосом в том же департаменте еще недавно рассказывали про камешковский международный аэропорт.

От редакции

Таких моногородков и поселков, чья жизнь и благополучие зависели от процветания градообразующего предприятия, — сотни на карте России. Теперь не о процветании большинства заводов и фабрик идет речь, а о выживании. Многие, как говорится, на ладан дышат, а то и вовсе закрылись, а это значит, что практически все местные жители оказались без работы. Кто уехал в поисках лучшей доли, а кому ехать некуда да и не на что. Без государственной поддержки, без ответственного участия крупного бизнеса в возрождении и перепрофилировании отечественной промышленности поселки, подобные тому, о котором рассказано в материале нашего владимирского корреспондента, обречены на вымирание. Только пока и у государства, и у бизнеса совсем другие заботы, далекие от проблем жителей глубинки...

Автор: Леонид Новиков, Владимирская область