Что имеем – не храним. Испытание чувств

За утренними хлопотами по хозяйству Надежда Петровна и не услышала сразу, как подъехали к воротам дома белые «жигули». Осознав, что именно возле ее ворот сигналит автомобиль, вышла за калитку. С изумлением смотрела, как моложавая белокурая женщина выставила из багажника два чемодана, вывела из салона пожилого мужчину, подвела к скамейке, усадила, дала в руки крепкую черную трость. Сама села за руль, крикнув на прощание хозяйке: «Забирай назад своего муженька...»

«Неужели это отец?!»

Все поняв, Надежда, однако, не поспешила подойти к скамейке. Возвращение блудного мужа не обрадовало ее. Поворчав про себя, что, дескать, не был десять лет, за полчаса Богу душу не отдаст, она поспешила за советом к дочери, что жила неподалеку. Прохожие с удивлением смотрели на сидящего у ее ворот мужчину: то ли в гости кто с чемоданами приехал, то ли уезжает кто-то. «Мама, неужели это отец?!» - в изумлении всплеснула руками дочь, подойдя к родительскому дому.

Трудно было узнать в полупарализованном, с трясущейся головой старике когда-то красивого, кудрявого, жизнерадостного весельчака. Седые, коротко постриженные волосы, изборожденное глубокими преждевременными морщинами лицо, усталый взгляд и слезы, заструившиеся по его щекам, заставили дрогнуть сердце бывшей, когда-то так безжалостно брошенной жены. «Заводи, дочка, отца в дом, не на улице же ему помирать, видишь, плохо ему», - и, подхватив чемоданы, Надежда Петровна пошла в дом.

Бес в ребро

Николай Федорович ушел из семьи десять лет назад, было ему тогда уже за сорок, дочь и два сына жили своими семьями. Работал учителем, неожиданно увлекся молодой коллегой, приехавшей из города. Да так, что уволился с работы и уехал вместе с ней.

«Седина в бороду - бес в ребро» - не зря метко сказано в народе. Жена не стала возражать на суде против развода. Заявление мужа о том, что он полюбил другую, а ее разлюбил, не привело ее в ярость, просто при расставании нашла в себе силы негромко, но твердо сказать: «Прожили мы с тобой, Коля, немало, и на том спасибо. Полюбил - это хорошо, да и как не любить, если она тебя чуть не вдвое моложе. Но только не возвращайся обратно, коль износишься с молодой-то до поры до времени. Уходя уходи, а если вернешься, мне не простить тебя, ты знаешь...» С тем и расстались...

Вечером, когда дочь накормила и уложила отца в дальней комнате просторного крестового дома, пришли сыновья, стали держать семейный совет, что делать дальше. Вполголоса спорили, что да как, пока мать не положила разговорам конец: «Осуждать отца - грех великий, он ваш родитель, выкормил, в люди вывел. Дальняя комната в доме с отдельным входом, пусть живет - это его дом. Пенсию, по-видимому, получает приличную, наймем за эти деньги человека, чтоб ходил за ним, да и дочка нет-нет да забежит. А что сготовлю для себя, так и для него сготовлю - невелика хитрость».

На немой вопрос детей, так и читавшийся в их глазах, мать грустно сказала: «Зла на него не держу, что было, то прошло, прожила одна столько лет. А сейчас хочу вдовца в дом привести, одна нажилась. Бывшему же мужу нянькой за весь пережитый позор я не буду».

Остывшие чувства

Постелив себе в горнице и тревожно прислушиваясь, как тяжело и мучительно стонет во сне Николай, она с удивлением поймала себя на мысли о том, что думает о нем как о каком-то чужом, за¬бредшем на огонек страннике. Ничего не всколыхнуло душу.

«Уж и вправду, видно, сказано, - печально вздохнула Надежда. - Кто сгорел, того не подожжешь». Ах, какой огонь бушевал когда-то в ее душе, сжигая все в измученном сердце, обращая сгоревшее в серый пепел воспоминаний! Как больно было ей выходить на улицу, выслушивать сочувствие, а порой и злорадные сожаления семейных соседей! Уж так повелось в народе: раз брошенная - значит, изъян какой-то скрытый у нее есть. Отходила долго, но поняла, что зарубцевалась рана лишь тогда, когда не стали трогать ее слухи о его якобы распрекрасном житье-бытье с молодой женой.

Любовный угар Николая Федоровича длился года три. Сумели хорошо устроиться в городе. У Валентины была двухкомнатная квартира. Сбережений Николая хватило, чтобы обменять ее на трехкомнатную, да еще и обстановку обновить. Все было бы хорошо, да разница в возрасте в двадцать с лишним лет дала о себе знать, считай, в отцы он своей жене годился. «Укатали сивку крутые горки», - посмеивалась молодая над Николаем, когда на четвертый год он по вечерам все чаще стал ссылаться на усталость. Все больше разочаровывался в новой жене Николай Федорович, все чаще вспоминал Надежду.

На 50-летний юбилей отца дети не приехали, да и вообще избегали с ним каких-либо контактов. Собрались друзья, выпили, а когда разошлись под утро, то увидел он, что с гостями ушла догуливать и Валентина. Так и повелось: куда идет - не говорит, откуда возвращается - не ответствует. Еще через год предложила развод, ссылаясь на то, что полюбила молодого, а с ним жить не желает.

Возвращение

Когда уже стало невмоготу видеть мелькание сменяющих друг друга «друзей дома», он попросил, чтобы отвезла его в родное село, памятуя о том, что дома и стены лечат. Валентина облегченно вздохнула, собирая опостылевшего мужа в дорогу. А Надежду Петровну давно сватал вдовец - мужчина степенный, работящий, в пьянстве не замеченный. Несмотря на то что один жил уже два года, дом блестел чистотой. Научился и хлеб сам печь, и обед умел приготовить, да не хватало в доме хозяйки. В дом же к ней идти отказался: свой был неплохим. Вот и перешла к нему Надежда на другой же день после возвращения бывшего мужа, оставив преж¬ний дом дочери.

Николай Федорович неожиданно пошел на поправку: сказался ли желанный душевный покой, сошедший на него в родных стенах, заботливый ли уход дочери - кто знает... Стал выходить он сначала на крыльцо, долго сидел, вдыхая в себя целительный воздух соснового бора. Часто приходили к нему сыновья с внуками. Не бередили отцу рану, ничем не напоминая о годах разлуки. Держались с ним так, как будто он не покидал их никогда.

Только однажды, услышав о семейных неурядицах старшего сына, предостерег его: «Береги свой дом, сынок! Разве мало тебе моего примера?» Долго проговорили отец с сыном в тот вечер.

По воскресным дням, да и по праздничным тоже, приходили дети и внуки к Надежде Петровне. Та суетилась со стряп¬ней, всей душой радовалась их приходу, накрывала на стол.

Хозяин Петр Иванович степенно приглашал к столу, радушно угощал гостей. Так же Надежда Петровна встречала и его детей, не делали супруги разницы между ними. Когда, нагостившись, дети собирались домой, накладывала пышной румяной сдобы, не забыв шепнуть дочери: «Занеси отцу, пусть поест свеженького».

Дочь сердцем чувствовала, как тяжело матери в такие минуты, но понимала, что и отцу не легче, что жгут его и стыд, и позднее раскаяние. Поверни время вспять, вряд ли поступил бы он так опрометчиво. Что поделаешь, не зря говорят: «Что имеем - не храним, потерявши - плачем».

Автор: Нина Андрюшина, Курганская область